В Музее современной истории России кандидат исторических наук Алексей Исаев прочитал лекцию «Первые месяцы Великой Отечественной войны: бои на территории Украины» — о том, что привело к катастрофе летом 1941 года; как СССР потерял Украину, но смог расстроить план «Барбаросса».
Роль Украины в экономике и военно-промышленном комплексе Советского Союза
Украина была для СССР важным поставщиком сырья и готовой продукции. Здесь были значительные запасы угля и металлов: Кривой Рог, где добывали металлы, Никополь, где добывали марганец, и, конечно, Донбасс с его углем. Промышленность была сконцентрирована в основном на юго-востоке Украины. Самыми важными для СССР предприятиями на Украине были завод №183 в Харькове, где производили танки Т-34, и Шосткинский завод по производству пороха, Мариупольский завод, где катали броню для танков, а также судостроительная промышленность в Николаеве. Завод в Харькове был на тот момент главным и лучшим по производству танков. Рядом с ним находился завод №75, который производил дизели к тяжелым танкам КВ, их выпускали в Ленинграде. Слабым местом для СССР был порох, и, забегая вперед, можно сказать, что потеря этого предприятия создала в дальнейшем снарядный голод.
Природные богатства не интересовали немцев, главной их целью был разгром последнего серьезного соперника на континенте, пока он не обрел силу. Гитлер считал СССР колоссом на глиняных ногах, а стратег фюрера Фридрих Паулюс убедил его, что медлить нельзя и необходимо разбить Советы, пока они слабы и не представляют серьезной силы. После разгрома СССР рейх мог спокойно развернуть все силы в сторону моря, победить главного соперника — Англию, и стать гегемоном. Силы Германии были нацелены в первую очередь на политический центр СССР, Москву, и действия группы армий «Юг» на Украине должны были содействовать этому удару.
Упреждение по Гитлеру
В Красной армии Киевский особый военный округ, располагавшийся на Украине, был сильнейшим. Советские военные планы предусматривали в случае наступления развертывать его с территории Украины. Целью этих ударов было бы сокрушение противника, который собрался у границы. Идея была вполне рациональной, но не реализуемой.
Немцы прекрасно понимали, что им предстоит сокрушить основные силы СССР, поэтому сосредоточили подготовку в первую очередь на кадрах и технике. Командовать 120 тысячами человек полностью моторизованной 1-й танковой группой был назначен Эвальд фон Клейст, самый опытный немецкий танковый командир. В России больше известен Гейнц Вильгельм Гудериан, но только благодаря самопиару в мемуарах. В реальности же не было равных сильному, харизматичному и профессиональному танковому командиру Эвальду фон Клейсту. В его распоряжении были лучшие танки только немецкого производства, ни одного трофейного чешского танка у него не было. Их устойчивость против советских противотанковых снарядов была выше за счет более толстой брони.
1941 год стал родовой травмой для Красной армии и болью для памяти поколений. Профессиональные военные не любили его вспоминать и не понимали, почему такое внимание уделяется именно этому году. Обывателю было непонятно, почему армия провалилась, а вот для профессиональных военных это не было загадкой, ответ был ясен с самого начала: главной причиной катастрофичности первых месяцев войны стало упреждение Красной армии в мобилизации и развертывании. Непонимание этого важного факта приводит очень часто к возникновению «завиральных» теорий о том, что командиры предали, заговоре генералов, некомпетентности командиров и так далее.
Однако суть вопроса предельно проста. В мирное время армии, дивизии и корпуса находятся не там, где граница, а во внутренних округах, среди населения, которое можно мобилизовать (вплоть до Урала и Сибири). Мобилизационные резервы приграничных областей были бедными и политически ненадежными, что подтвердилось в первые месяцы войны, когда призванные из Западной Украины солдаты массово дезертировали.
Даже учитывая это, войска Киевского военного округа превышали в численности группу армий «Юг», но практической ценности это не имело. Дело в том, что соединения Киевского военного округа были разделены на три эшелона, разделенные большими расстояниями: дивизия у границы; глубинные стрелковые корпуса; войска внутреннего округа, находящиеся на рубеже Днепра. Это была стандартная на то время идея размещения войск, такая же стратегия существовала, например, во Франции. Это привело к тому, что три группы армий вермахта имели на направлениях главных ударов значительный перевес: на момент 22 июня 1941 года в бой могли вступить примерно 40 советских соединений, а атаковали их более 100 немецких танковых и пехотных дивизий. При таком соотношении они просто громили по частям не связанные друг с другом эшелоны советских войск и прорывались дальше. Глубинные стрелковые корпуса Красной армии во время нападения Германии находились в 100-150 километрах от границы, а армии внутренних округов только начинали разгружаться у Днепра.
Чтобы избежать провала, было необходимо вовремя развернуть силы Красной армии на западе (по советским планам до месяца), для этого надо было мобилизовать и перебросить в западные округа войска из внутренних округов. Чтобы это сделать, командованию нужно было время и точная информация о готовящемся нападении за две-три недели до него, иначе непонятно на каком основании выдвигать войска.
Мутная разведка
С разведкой в то время были большие проблемы. Информация от разведчиков поступала размытая и неопределенная. Донесения постоянно плавали: то нападут немцы, то не нападут, или нападут после войны с Англией. Возможные сроки германского нападения, указываемые в разведданных, варьировались в широких пределах. Золотое время, когда было возможным развернуть войска у границы, было упущено. Реальная дата 22 июня была названа тогда, когда пресловутых 2-3 недель в распоряжении советского командования уже не было. Развертывание начали за неделю до нападения. Если бы по каким-то причинам немцы отложили начало «Барбароссы» на неделю-другую, то их бы встретили по-другому. Разгром был предопределен, и было не важно, кто на тот момент командовал Киевским военным округом, который в дальнейшем стал Юго-Западным фронтом.
Танки есть, но нет пехоты
Картина провала советских войск и численного превосходства немцев наблюдалась по всем направлениям. Единственным козырем Красной армии были многочисленные механизированные соединения. По числу танков Киевский военный округ превосходил немцев, у него было более 4 тысяч танков против 800 у Клейста. Но у Красной армии они были плохо организованы, без обслуживающего персонала и не снабжены необходимой техникой, например, не было грузовиков для перевозки пехоты и снарядов. Атаки же танков без поддержки мотопехоты и отставшей на марше артиллерии успеха не приносили. Хотя 6-я армия под командованием Ивана Музыченко совершала смелые и часто удачные танковые контрудары.
Если оценивать боеготовность, то полностью подготовленных мехсоединений у немцев и Красной армии было поровну. Это стало вторым по значимости фактором, после упреждения в мобилизации и развертывании, обусловившим катастрофу лета 1941 года. У Красной армии не было достаточного количества полноценных подвижных соединений для контрударов и обороны.
Есть самолеты, но нет аэродромов
В СССР в начале 1941 года были запущены два проекта: бетонные взлетные полосы для аэродромов и укрепрайоны на границах. Если укрепрайоны были построены и сыграли свою роль, то с аэродромами ситуация была аховая. В осенне-весенний период грунтовые взлетные полосы приходили в негодность, это решили исправить, построив бетонные. Что было рационально, однако к началу войны большинство аэродромов просто разворотили строительной техникой. Например, когда немцы 22 июня бомбили Львовский аэроузел, то они сбрасывали бомбы не на самолеты, а на тракторы, бульдозеры и перекопанную взлетную полосу. Базирование же действующих аэродромов на Украине было скученное, что предопределило дальнейшее развитие войны: немцы выбили всю авиацию в течение первых дней.
«Зеленые» красные командиры
Третьим важным фактором, обусловившим катастрофу начала войны, стал недостаточный опыт командиров Красной армии. Активное расширение армии в 30-40 годах приводило к размыванию командного состава. Быстрое продвижение по служебной лестнице в предвоенный период людей, не имевших боевого опыта, привело к плачевному результату. Репрессии в это дело внесли малый вклад, численность офицерского корпуса в мае 1941 года — 400 тысяч человек, репрессии коснулись лишь 4 процентов. Проблема была именно в резком увеличении численности армии. Как пример можно привести молодых летчиков, которые в Испании вели в бой звено, максимум эскадрилью, а в июне 1941 года оказывались в генеральском звании во главе крупных авиационных соединений и даже объединений.
Четвертый важный фактор поражения в 1941 году — проблемы с техникой. СССР был вчерашней аграрной страной, поэтому производство вооружений хотя и велось быстрыми темпами, к чести Советского Союза, но имело ряд проблем. Танки после пробега в 1000 километров выходили из строя, у немцев те же проблемы возникали после 12 000 километров. Такая же ситуация была и в авиации, когда из-за проблем с вооружением наши самолеты оказывались «голубями мира».
«Линия Сталина»
За ошибки надо платить — Красная армия была вынуждена отступать и бросать технику. Цена была высокой: согласно документу Юго-Западного фронта от 8 июля, у дивизий и корпусов Киевского особого округа от сотен танков остались лишь десятки. Многие танки были брошены из-за технических неполадок во время марша. Это было символом поражения. Так же немцы в 1944-м бросали свои «Тигры» и «Пантеры».
Пробиваясь через советские танковые контратаки, немцы несли ощутимые потери. По документу 1-й танковой группы видно, что на графике резкий скачок вниз боеготовых танков произошел уже в июне — начале июля. Немцы их активно ремонтировали, но до прежнего уровня количество танков уже не поднималось. Это вклад советских танковых и противотанковых соединений в срыв плана «Барбаросса».
Следующая попытка остановить немцев, на которую возлагались большие надежды, — «линия Сталина». Это неофициальное название цепочки укрепрайонов вдоль старой границы. Где-то немцы прорвали линию с боем, где-то перешли через мосты, которые не успели взорвать. Прорыв «линии Сталина» стал катастрофой. Неизбежный финал последовал в августе под Уманью. Сдерживая немцев контратаками, 6-я и 12-я армии заходили в тыл к наступающим немцам и несколько раз удачно выходили из окружения, во многом благодаря таланту уже упоминавшегося Ивана Музыченко. Но долго это продолжаться не могло, и армии попали в окружение. По данным немцев, в Уманском котле было 100 тысяч человек, по советским данным — 60 тысяч. Многие из них погибли, многие попали в плен, в том числе и Музыченко. Генерал вел себя в плену достойно, был освобожден в 1945 году из лагеря Моссбург, в 1947 году после проверки НКВД вернулся в ряды Красной армии.
Разгром
1-я танковая группа все больше отклонялась от цели. По плану она должна была прорваться к Днепру, затем группы диверсантов должны были захватывать мосты и плацдармы, а потом выступить в обход Киева. Но все пошло вразнос: немецкие войска двинулись в Николаев. Город был взят, что стало потерей для СССР, но и для Германии тоже (хотя они об этом еще не знали): из-за того, что немцы отклонились на Николаев, стремительность плана «Барбаросса» была утеряна, время ушло, и форма операции терялась.
Немцы, столкнувшись с отчаянным сопротивлением, выдвинули против советских войск на этом направлении 2-ю танковую группу Гудериана. Он наступал на Киев с севера. Несмотря на плачевное положение на фронте, советское командование считало, что положение не самое плохое. Гудериан идет в тыл, но до Кременчугского плацдарма ему надо пройти 200 километров под постоянными ударами командующего Западным фронтом Андрея Еременко. Советское командование всерьез хотело держаться за рубеж Днепра, и в целом казалось, что все хорошо. Однако ситуация изменилась резко, как никто не рассчитывал: немцы смогли перекинуть на Кременчугский плацдарм, где была одна пехота, танки. Для этого они собрали со всех соединений группы армий «Юг» саперов и построили циклопический мост (ширина реки 1 километр), который выдерживал 20 тонн (массу танка), и за ночь переправили целую танковую группу. Так началось наступление в тыл Юго-Западного фронта, которого никто не ждал. Дальнейшее развитие катастрофической ситуации было предсказуемым: 1-я танковая группа с юга и 2-я танковая группа с севера соединяются под Лохвицей, оттесняют советские войска дальше по Днепру, разбивают на несколько отдельных котлов.
Всего в окружение под Киевом, по советским подсчетам, попали свыше 452 тысяч человек. Они пытались прорваться, но безуспешно, все для них было кончено. Юго-Западный фронт был уничтожен. Немцы освободили себе путь на Москву. Немецкая 2-я танковая группа и часть 1-й танковой группы отправились на операцию «Тайфун», а в построении советских войск на киевском направлении осталась зиять гигантская брешь. Удерживать Харьков было уже нереально, поэтому была осуществлена спешная эвакуация завода по производству танков в Нижний Тагил. Из-за этого на некоторое время армия осталась без новых танков.
На Юге случилось повторение Умани: немцы, используя брешь у Киева, повернули в тыл Южному фронту к северу от Крыма, там было окружение под Мелитополем в октябре 41 года. Немцы оценивали количество окруженных в 100 тысяч человек.
Было ли киевское окружение предопределено? Да, но советские войска делали, что могли, в то время не было возможности отслеживать перемещение танковых групп. Противник предпринимал неожиданные ходы, которые давали ему преимущество. Немцы повторяли механизм окружения раз за разом, то же самое произошло, например, под Вязьмой: неожиданно появившаяся танковая группа нанесла удар, и армии попали в окружение.
Так в 1941 году Советским Союзом была потеряна Украина. Но тем не менее разброд и шатание отдельных групп немецких войск, а также активное сопротивление советских войск привели к тому, что «Барбаросса» утратил свою прежнюю стройность, и в декабре 1941 года на плане блицкрига был поставлен жирный крест.